Национальный Театр. "Король Лир".
Jul. 22nd, 2014 09:39 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
nel6Но для начала короткая рекомендация: если где-то рядом с вами есть ИМАКС, и в нем совершенно случайно показывают "Иерусалим":
http://en.wikipedia.org/wiki/Jerusalem_%282013_film%29
я настоятельно рекомендую вам потратить 45 минут своей жизни. Там потрясающие съемки. Причем команде National Geographic дали доступ в святые места, обычно закрытые для посетителей, и даже разрешили воздушные съмеки в местах, где полеты запрещены. Если же сейчас в программе фильма нет, следите - его будут катать по всему миру еще пару лет.
Не прошло и ста лет, как я добралась до этого поста. Вообще, театральных постановок накопилось... "Боевой Конь", "Маленький семейный бизнес", "Странное происшествие с собакой", "Гамлет", в конце концов. С Теннантом. Зато очень удобно, когда писать ни о чем личном не хочется или нет сил: сидишь себе, крапаешь постик за постиком... В общем, я вам сочувствую, если вы не любите театр, гыгыгы. Но в первую очередь, конечно, я напишу о "Короле Лире" с невероятным Саймном Расселом Билом в главной роли. Потому что это - событие в театральном мире. Вот как "Франкенштейн" был событием, так и эта постановка "Лира". Это то, что надо увидеть. Смешно, конечно, предупреждать о спойлерах в случае с Шекспировской классикой, но если вы не смотрели, читать или нет - ваше дело, - но пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, посмотрите это, если оно идет в ваших кинотеатрах. Это Шекспир во всем своем безумии и великолепии. Это потрясающая постановка. Конечно, лучше было бы написать это, посмотрев дважды, но еще неизвестно, покажут ли когда-нибудь.
Для меня лично "Лир" - это вершина гения, беспощадной мудрости и трагизма Шекспира. Конечно, в случае Шекспира глупо использовать термины вроде "лучше/хуже". Однако даже среди его вещей "Лир" выделяется, также, как выделяется "Гамлет". Не помню, говорила я это здесь, или кому-то где-то в приватном разговоре, но на мой взгляд, настоящий шекспировский актер должен сыграть три роли: Гамлета в молодости, Ричарда Третьего в среднем возрасте, и наконец Лира в преклонных летах. В общем, вы понимаете, какие у меня ожидания и требования к тем, кто берется за постановки этих монстров. И все три с чем-то часа этой постановки я испытывала дикое наслаждение, которое можно испытать только от правильной постановки этих пьес.
Национальный Театр вложил все, что мог, в эту постановку. Деньги, время, усилия лучших мастеров. И результат превосходит все ожидания: каждая деталь здесь на своем месте, каждый костюм открывает душу персонажа. Атмосфера некогда великого государства, сейчас погрязшего в тирании, воссоздана настолько достоверно, что хочется оглянуться и перекреститься. Совет Лира в открывающей сцене больше похож на допрос в генштабе секретных служб - жесткие линии, пустые столы, Лир, сидящий спиной к зрителям и лицом к трем дочерям. Памятник Лира, под которым сам Лир произносит свою знаменитую фразу, "please, Lord, do not let me be mad" - потрясающий символ: величие и мощь уже остались в прошлом, а под их памятником оригинал скорее может вызвать жалость, чем страх или уважение. Мощнейшая сцена урагана - мне еще не доводилось видеть в театре такого размаха. Кажется, если я не путаю, сам Бил предложил сделать грозу практически настоящей, чтоб гремело, сверкало, чуть ли с неба не лило. И внезапно из некой метафоры гроза превращается в настоящий природный катаклизм, на фоне которого трагедия Лира кажется еще более жуткой. Удивительно, что может делать театр в наши дни технического прогресса - это почти кино, но только в реальном времени. Вы представляете, какая должна быть мощ актеров, чтобы не потеряться на фоне такого действа? После него удивительная идиллия светлого утра, с которого начинается вторая часть представления, с его светлыми красками, цветами и причудившейся Лиру мышкой, кажется раем. Вот только рай этот потерянный, потому что Лир уже пересек границу безумия. Финальные же декорации войны в последний раз пугают своим реализмом. И все же все это великолепие является лишь фоном для действительно талантливых актеров, каждый из которых с настоящим пониманием относится к своиму персонажу и вкладывает все силы в то, чтобы выжать из него все что только можно. Однако как еще можно играть на одной сцене с Билом?
Мне очень понравились три сестры - дочери Лира. Корделия, конечно, как была ангелочком, так им и осталась, хотя это было показано не слащаво и слезливо, а с большим достоинством. И ее искренние чувства к отцу ощущались кожей, как и ее горе, и обида, и гнев. Но куда интереснее две старшие, Гонерил в исполнении Кэйт Флитвуд и Реган в исполнении Анны Максвелл Мартин. Реган получилась откровенной стервой - жестокой, холодной, манипулирующей своей сексуальностью, и добивающейся этим того, чего хочет. Временами мне она казалась чуть ли не безумной - в своей слепой ярости и пьяном веселье. Сцена пыток Глостера ужасна не самими пытками, хотя это зрелище не для слабонервных или детей, но именно Реган, ее восторгом, ее сумасшествием, а в конце ее ужасом.
Гонерил же лично у меня вызвала что-то вроде сдержанного сострадания. Она старалась быть хорошей дочерью, она замуровала себя в свои костюмы и дисциплину, и терпела отвратительные издевательства отца - ведь то, что он говорит ей в банкетном зале, просто чудовищно. И ее отречение от него, предательство, а потом союз с манипулятором Эдмундом, который ее просто использовал, - это не следствие внутренней гадливости, как в случае Реган, но скорее ее обиды, чувства несправедливости и глухой злости. И это прекрасно сыграно во всех нюансах и оттенках.
Кент и Глостер составляют, на мой вгляд, две стороны одной медали - два пожилых человека, один достаточно глуп для того, чтобы стать жертвой нечистоплотности своего незаконорожденного сына, второй достаточно мудр для того, чтобы страдать за правду. Первый вынужден пройти через утрату состояния, чести и глаз, чтобы обрести покой, второй всю пьесу борется за праведное, и вынужден наблюдать, как все это праведное постепенно обращается в прах.
Два сына Глостера сыграны просто блестяще и раскрылись удивительно. Эдмунд Сэма Тротона - очень умный и хитрый манипулятор, не чурающийся никаких методов для достижения своей цели, готовый идти до конца. Актер прекрасно изобразил его обиду на весь мир за то, что он лишен своего права наследства, обиду, которая постепенно перерастает в жестокий и беспощадный план. Этот Эдмунд отвратителен и страшен, его хочется презирать, и в то же время его опасаешься.
Роль Эдгара я считала всегда чем-то вроде Гласа Автора, персонажем, через которого Шекспир вводит в сюжет свою мудрость. Однако Эдгар Тома Брука стал не только совершенно живым человеком, но и очень самобытным и ярким персонажем. Он тоже по-своему безумен, но если остальные персонажи безумны мрачным, болезненным сумасшествием, то Эдгар - блаженен. И все же он не ягненок. Он чистый и светлый человек, который не умеет, или не хочет, бороться за то, чем одержим Эдмунд - власть и деньги, однако достаточно мудр для того, чтобы достигать своих целей. Его финальные сцены с отцом трогательны и одновременно суровы.
Эдриан Скарборо сотворил что-то невероятное с Шутом. Его преданность Лиру и любовь к нему совершенно искренняя, и это не привязанность слуги, это настоящая дружба, даже если сам Лир так и не смог в полной мере понять этого. У Шекспира Шут играет скорее функциональную роль, и когда нужда в нем отпадает, он просто исчезает незнамо куда. Здесь это упущение было компенсировано жестоко и страшно - Лир в припадке безумия убивает своего верного друга. Друга, и единственного человека, кто мог, умел пробиться сквозь завесу его безумия, его болезни, и достучаться до его разума, правильно балансируя между ироничным подхалимством шута и мудростью друга. Это жуткая, почти чрезмерная ирония - то, что Лир убивает единственного, кому доверяет. И это сработало бы не с каждым Лиром.
Игра Била - это то, что называют тонкой игрой, и при этом игрой на грани. Былое величие его Лира совершенно очевидно, ошибки быть не может - это некогда великий, и страшный, властитель. Не глупый, умеющий расположить к себе, умеющий стребовать свое, властный, гордый и опасный. Он привык быть главным, привык, что его слова не оспариваются, привык, что ему смотрят в рот и падают перед ним ниц. Что постепенно из короля и превратило его в тирана - точно по тексту Короля Якова Первого, который четко расчертил границу между хорошим королем и чудовищным тираном. Лир Била пересек эту границу и потерял чувство реальности. Он капризен, он истеричен, он подвержен перепадам настроения. Три его дочери (как и все при дворе) по-своему пытались добиться расположения короля. Гонерил заботилась о нем, вела дом, выработала жесткую дисциплину по следам отца. Реган флиртовала с ним, используя все так называемые "женские" хитрости. И только Корделия не подхалимничала - потому что ее отец искренне любил. Его неуемное бешенство, когда она отказалась ему льстить в первой сцене, его ядовитые речи и на бумаге выворачивают душу наизнанку, а уж в этой постановке было просто страшно - он любил ее, и от этого ненавидел ее за неповиновение еще больше. Уже в этой сцене проявились первые ласточки личной трагедии Лира - его болезни. У Била он болен уже к началу пьесы. В его интерпретации это деменция, или по простому старческий маразм. Из-за этого расстройства в Лире с самого начала чувствуется неуверенность - он теряет хватку. Он не может признать этого, цепляется за свою власть как может, но постепенно на протяжении пьесы его болезнь неуклонно прогрессирует. И это сыграно поразительно четко и детально. Его движения, взгляд - с каждой сценой становящийся все более рассеянным, - интонации, его дикий страх потери рассудка... Этому невозможно было не поверить. И каким бы человеком Лир ни был, но в интерпретации Била ему невозможно было... нет, даже не сочувствовать. Это именно жалость, щемящая и невероятно сильная. Это жестокая трагедия, не сентиментальная, она написана не для того, чтобы выбить из зрителя слезу, хоть куча народу и помирает. Но эта постановка причиняет почти физическую боль - и не смертями, пытками или несправделивым отношением к Корделии, а именно тем, как некогда великий человек постепенно превращается в отвергнутого и обманутого, слабого и беспомощного старика, который успокоение найти может лишь в безумии, который в моменты просветления стыдится себя и своей болезни, и который лишь в безумии обретает мудрость - увы, слишком поздно. Совместные сцены с Корделией после ее возвращения смотреть без слез просто невозможно, потому что та стена, что между ними сейчас - стена его слабеющего разума - куда выше и толще, чем все стены, что были до того. Бил играет это настолько пугающе достоверно, что порой хочется отвести взгляд - слишком это интимно, страшно, невыносимо, и слишком сильно это заставляет задуматься о своей жизни, жизни своих близких и жизни в целом. Но протащить себя через это надо. Во-первых потому, что это уникальная актерская работа. А во-вторых потому, что через такую постановку Шекспир - мудрец, философ и беспощадный правдоруб - раскрывается во всю свою мощь, и только так можно в полной мере понять, почему он - лучший драматург в истории человечества и почему он останется им навсегда. Не в имени дело, и не в традиции. А в том, что он вскрывал самое нутро человека в самых разных ситуациях так мощно, что каждое его произведение, даже увиденное в сотый раз, немножко меняет нас.
Соприкоснитесь с великим, посмотрите эту постановку. Как и с "Франкенштейном", я не обещаю вам "приятного времяпрепровождения". Это намного лучше.
http://en.wikipedia.org/wiki/Jerusalem_%282013_film%29
я настоятельно рекомендую вам потратить 45 минут своей жизни. Там потрясающие съемки. Причем команде National Geographic дали доступ в святые места, обычно закрытые для посетителей, и даже разрешили воздушные съмеки в местах, где полеты запрещены. Если же сейчас в программе фильма нет, следите - его будут катать по всему миру еще пару лет.
Не прошло и ста лет, как я добралась до этого поста. Вообще, театральных постановок накопилось... "Боевой Конь", "Маленький семейный бизнес", "Странное происшествие с собакой", "Гамлет", в конце концов. С Теннантом. Зато очень удобно, когда писать ни о чем личном не хочется или нет сил: сидишь себе, крапаешь постик за постиком... В общем, я вам сочувствую, если вы не любите театр, гыгыгы. Но в первую очередь, конечно, я напишу о "Короле Лире" с невероятным Саймном Расселом Билом в главной роли. Потому что это - событие в театральном мире. Вот как "Франкенштейн" был событием, так и эта постановка "Лира". Это то, что надо увидеть. Смешно, конечно, предупреждать о спойлерах в случае с Шекспировской классикой, но если вы не смотрели, читать или нет - ваше дело, - но пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, посмотрите это, если оно идет в ваших кинотеатрах. Это Шекспир во всем своем безумии и великолепии. Это потрясающая постановка. Конечно, лучше было бы написать это, посмотрев дважды, но еще неизвестно, покажут ли когда-нибудь.
Национальный Театр вложил все, что мог, в эту постановку. Деньги, время, усилия лучших мастеров. И результат превосходит все ожидания: каждая деталь здесь на своем месте, каждый костюм открывает душу персонажа. Атмосфера некогда великого государства, сейчас погрязшего в тирании, воссоздана настолько достоверно, что хочется оглянуться и перекреститься. Совет Лира в открывающей сцене больше похож на допрос в генштабе секретных служб - жесткие линии, пустые столы, Лир, сидящий спиной к зрителям и лицом к трем дочерям. Памятник Лира, под которым сам Лир произносит свою знаменитую фразу, "please, Lord, do not let me be mad" - потрясающий символ: величие и мощь уже остались в прошлом, а под их памятником оригинал скорее может вызвать жалость, чем страх или уважение. Мощнейшая сцена урагана - мне еще не доводилось видеть в театре такого размаха. Кажется, если я не путаю, сам Бил предложил сделать грозу практически настоящей, чтоб гремело, сверкало, чуть ли с неба не лило. И внезапно из некой метафоры гроза превращается в настоящий природный катаклизм, на фоне которого трагедия Лира кажется еще более жуткой. Удивительно, что может делать театр в наши дни технического прогресса - это почти кино, но только в реальном времени. Вы представляете, какая должна быть мощ актеров, чтобы не потеряться на фоне такого действа? После него удивительная идиллия светлого утра, с которого начинается вторая часть представления, с его светлыми красками, цветами и причудившейся Лиру мышкой, кажется раем. Вот только рай этот потерянный, потому что Лир уже пересек границу безумия. Финальные же декорации войны в последний раз пугают своим реализмом. И все же все это великолепие является лишь фоном для действительно талантливых актеров, каждый из которых с настоящим пониманием относится к своиму персонажу и вкладывает все силы в то, чтобы выжать из него все что только можно. Однако как еще можно играть на одной сцене с Билом?
Мне очень понравились три сестры - дочери Лира. Корделия, конечно, как была ангелочком, так им и осталась, хотя это было показано не слащаво и слезливо, а с большим достоинством. И ее искренние чувства к отцу ощущались кожей, как и ее горе, и обида, и гнев. Но куда интереснее две старшие, Гонерил в исполнении Кэйт Флитвуд и Реган в исполнении Анны Максвелл Мартин. Реган получилась откровенной стервой - жестокой, холодной, манипулирующей своей сексуальностью, и добивающейся этим того, чего хочет. Временами мне она казалась чуть ли не безумной - в своей слепой ярости и пьяном веселье. Сцена пыток Глостера ужасна не самими пытками, хотя это зрелище не для слабонервных или детей, но именно Реган, ее восторгом, ее сумасшествием, а в конце ее ужасом.
Гонерил же лично у меня вызвала что-то вроде сдержанного сострадания. Она старалась быть хорошей дочерью, она замуровала себя в свои костюмы и дисциплину, и терпела отвратительные издевательства отца - ведь то, что он говорит ей в банкетном зале, просто чудовищно. И ее отречение от него, предательство, а потом союз с манипулятором Эдмундом, который ее просто использовал, - это не следствие внутренней гадливости, как в случае Реган, но скорее ее обиды, чувства несправедливости и глухой злости. И это прекрасно сыграно во всех нюансах и оттенках.
Кент и Глостер составляют, на мой вгляд, две стороны одной медали - два пожилых человека, один достаточно глуп для того, чтобы стать жертвой нечистоплотности своего незаконорожденного сына, второй достаточно мудр для того, чтобы страдать за правду. Первый вынужден пройти через утрату состояния, чести и глаз, чтобы обрести покой, второй всю пьесу борется за праведное, и вынужден наблюдать, как все это праведное постепенно обращается в прах.
Два сына Глостера сыграны просто блестяще и раскрылись удивительно. Эдмунд Сэма Тротона - очень умный и хитрый манипулятор, не чурающийся никаких методов для достижения своей цели, готовый идти до конца. Актер прекрасно изобразил его обиду на весь мир за то, что он лишен своего права наследства, обиду, которая постепенно перерастает в жестокий и беспощадный план. Этот Эдмунд отвратителен и страшен, его хочется презирать, и в то же время его опасаешься.
Роль Эдгара я считала всегда чем-то вроде Гласа Автора, персонажем, через которого Шекспир вводит в сюжет свою мудрость. Однако Эдгар Тома Брука стал не только совершенно живым человеком, но и очень самобытным и ярким персонажем. Он тоже по-своему безумен, но если остальные персонажи безумны мрачным, болезненным сумасшествием, то Эдгар - блаженен. И все же он не ягненок. Он чистый и светлый человек, который не умеет, или не хочет, бороться за то, чем одержим Эдмунд - власть и деньги, однако достаточно мудр для того, чтобы достигать своих целей. Его финальные сцены с отцом трогательны и одновременно суровы.
Эдриан Скарборо сотворил что-то невероятное с Шутом. Его преданность Лиру и любовь к нему совершенно искренняя, и это не привязанность слуги, это настоящая дружба, даже если сам Лир так и не смог в полной мере понять этого. У Шекспира Шут играет скорее функциональную роль, и когда нужда в нем отпадает, он просто исчезает незнамо куда. Здесь это упущение было компенсировано жестоко и страшно - Лир в припадке безумия убивает своего верного друга. Друга, и единственного человека, кто мог, умел пробиться сквозь завесу его безумия, его болезни, и достучаться до его разума, правильно балансируя между ироничным подхалимством шута и мудростью друга. Это жуткая, почти чрезмерная ирония - то, что Лир убивает единственного, кому доверяет. И это сработало бы не с каждым Лиром.
Игра Била - это то, что называют тонкой игрой, и при этом игрой на грани. Былое величие его Лира совершенно очевидно, ошибки быть не может - это некогда великий, и страшный, властитель. Не глупый, умеющий расположить к себе, умеющий стребовать свое, властный, гордый и опасный. Он привык быть главным, привык, что его слова не оспариваются, привык, что ему смотрят в рот и падают перед ним ниц. Что постепенно из короля и превратило его в тирана - точно по тексту Короля Якова Первого, который четко расчертил границу между хорошим королем и чудовищным тираном. Лир Била пересек эту границу и потерял чувство реальности. Он капризен, он истеричен, он подвержен перепадам настроения. Три его дочери (как и все при дворе) по-своему пытались добиться расположения короля. Гонерил заботилась о нем, вела дом, выработала жесткую дисциплину по следам отца. Реган флиртовала с ним, используя все так называемые "женские" хитрости. И только Корделия не подхалимничала - потому что ее отец искренне любил. Его неуемное бешенство, когда она отказалась ему льстить в первой сцене, его ядовитые речи и на бумаге выворачивают душу наизнанку, а уж в этой постановке было просто страшно - он любил ее, и от этого ненавидел ее за неповиновение еще больше. Уже в этой сцене проявились первые ласточки личной трагедии Лира - его болезни. У Била он болен уже к началу пьесы. В его интерпретации это деменция, или по простому старческий маразм. Из-за этого расстройства в Лире с самого начала чувствуется неуверенность - он теряет хватку. Он не может признать этого, цепляется за свою власть как может, но постепенно на протяжении пьесы его болезнь неуклонно прогрессирует. И это сыграно поразительно четко и детально. Его движения, взгляд - с каждой сценой становящийся все более рассеянным, - интонации, его дикий страх потери рассудка... Этому невозможно было не поверить. И каким бы человеком Лир ни был, но в интерпретации Била ему невозможно было... нет, даже не сочувствовать. Это именно жалость, щемящая и невероятно сильная. Это жестокая трагедия, не сентиментальная, она написана не для того, чтобы выбить из зрителя слезу, хоть куча народу и помирает. Но эта постановка причиняет почти физическую боль - и не смертями, пытками или несправделивым отношением к Корделии, а именно тем, как некогда великий человек постепенно превращается в отвергнутого и обманутого, слабого и беспомощного старика, который успокоение найти может лишь в безумии, который в моменты просветления стыдится себя и своей болезни, и который лишь в безумии обретает мудрость - увы, слишком поздно. Совместные сцены с Корделией после ее возвращения смотреть без слез просто невозможно, потому что та стена, что между ними сейчас - стена его слабеющего разума - куда выше и толще, чем все стены, что были до того. Бил играет это настолько пугающе достоверно, что порой хочется отвести взгляд - слишком это интимно, страшно, невыносимо, и слишком сильно это заставляет задуматься о своей жизни, жизни своих близких и жизни в целом. Но протащить себя через это надо. Во-первых потому, что это уникальная актерская работа. А во-вторых потому, что через такую постановку Шекспир - мудрец, философ и беспощадный правдоруб - раскрывается во всю свою мощь, и только так можно в полной мере понять, почему он - лучший драматург в истории человечества и почему он останется им навсегда. Не в имени дело, и не в традиции. А в том, что он вскрывал самое нутро человека в самых разных ситуациях так мощно, что каждое его произведение, даже увиденное в сотый раз, немножко меняет нас.
Соприкоснитесь с великим, посмотрите эту постановку. Как и с "Франкенштейном", я не обещаю вам "приятного времяпрепровождения". Это намного лучше.
